Хмуро прислушиваюсь и различаю классический звонок телефона где-то в доме. Он спрятался. Класс.

— Это невесело, Ник. Выходи, — раздражённо произношу я, а мой голос такой хриплый, как и вчера.

— Николас! Тебя сдал твой звонок. Надо было на бесшумный поставить, — вновь набираю его номер и опускаю телефон, прислушиваясь, откуда раздаётся звонок.

Спускаюсь вниз и опять звоню ему. Кабинет. Точно!

Уверенно направляюсь туда и открываю дверь.

— Ник? Ну, прекращай. Выходи уже, — прошу, набирая его номер.

Да, телефон здесь. Где-то здесь. Не на столе, а звонок раздаётся снизу. Опускаюсь на колени и ползу на звук. Под диваном. Недоумённо достаю оттуда его мобильный с треснувшим экраном. Он упал. Поднимаюсь на ноги, и мне уже не нравится всё это. Где Ник, и почему его телефон валяется здесь, когда он был занят приготовлением завтрака?

Шумно вздыхая, оглядываю кабинет, и мой взгляд проходит ко стеклянному столику. Возвращаюсь к нему и приближаюсь. Грязно, как будто кто-то быстро стёр что-то тёмное. Разводы… касаюсь пальцами и принюхиваюсь. Ничем не пахнет.

— Николас, где ты? Мне страшно, — шепчу я и подхожу к столу, чтобы посмотреть, что ему прислали. Может быть, какие-то данные насчёт Зарины? Краем глаза замечаю что-то тёмное за диваном.

Моё дыхание нарушается от ужасных мыслей, появившихся в голове. Сердце бьётся рвано, и я медленно подхожу.

— Майкл, — испуганно выдыхаю я, увидев мужчину, лежащего без сознания на полу.

— Майкл! Что случилось? — Пытаюсь кричать, но только хриплю, падая на колени. Переворачиваю его и подхватываю за голову. Пальцы натыкаются на что-то липкое.

— Нет… нет… Майкл, — глаза наполняются слезами, когда я понимаю, что на моих пальцах кровь, а его кто-то сильно ударил по голове, от этого он бледный и обездвиженный.

— Майкл, пожалуйста, придите в себя. Где Николас? Кто это сделал? Майкл, — ударяю его по щекам, но ничего. Трясу Майкла, но он не открывает глаза.

Хныча от ужаса, отползаю и подскакиваю на ноги. Несусь к столу и хватаю мобильный. Мои руки трясутся от страха. Я безумно напугана, потому что осознаю, что в доме кто-то был. И они забрали Ника. Они просто украли его, и теперь ему грозит что-то плохое. От паники я не могу понять, кому надо звонить. То ли скорую вызывать, то ли полицию… а я адреса не знаю. Я понятия не имею, где мы находимся, и как сюда доехать. Райли! Он должен быть в курсе! Он поможет! Но его номера я не знаю, только Сары. Надеюсь, что он подойдёт и будет рядом с ней, или она поймёт, что я прошу помощи и прослушает всё, чтобы передать ему.

Ищу в контактах Сару и нажимаю на вызов. Сквозь повышенный пульс, вибрирующий в ушах, я слышу шаги. Очень медленные шаги, и это точно не Ник. Он ходит иначе. Уверенно, порой даже быстро, а не так, словно крадётся. И уж точно не он ударил Майкла, чтобы его обезвредить.

Я понимаю, что мы здесь были не одни, и сейчас обязана сделать хоть что-то, чтобы помочь нам и найти Николаса. Опускаю телефон на стол, надеясь, что Райли возьмёт трубку, делаю динамик тише и закрываю мобильный бумагами, чтобы его не было видно.

— Ник? — Сдавленно спрашиваю я и оборачиваюсь.

Мои глаза сначала расширяются от ужаса, а потом я непонимающе смотрю на гостя, стоящего в дверях.

— Арнольд? Что вы здесь делаете? — Напряжённо произношу я.

Мужчина мягко улыбается мне, а потом делает шаг в кабинет.

— Приехал, чтобы обсудить всё с Николасом. Он позвонил мне и попросил о содействии, потому что мой сын… мне жаль, что он вчера сделал. Очень жаль, Мишель. Я не думал, что он пойдёт на такие крайние меры, — печально вздыхая, отвечает он.

— Ваш сын? Это он поджёг квартиру Ника? — Шепчу я.

— Да, его распознали по записям, сделанными камерами слежения, и Николас позвонил мне, чтобы решить, что делать дальше. Теперь ему грозит тюрьма, сейчас он ждёт следствия по покушению на твою жизнь и поджёг. Это ужасно. Я в таком шоке, что сразу же приехал, как только Николас мне позвонил. Я в ужасе, — горько признаётся Арнольд.

— То есть, Ник попросил вас приехать в его дом, о местоположении которого никто не знает? — Уточняю я. Я пока поверить не могу, что этот человек, который всегда мне улыбался и был постоянно адекватным, преступник. Я не верю ни его словам, ни горю, написанному на лице. Я никому не верю, и явно Николас никогда сюда не пригласил бы его, потому что здесь нахожусь я, и мы только что пережили страшный пожар. Ник бы так не поступил. Он бы уехал сам, но сюда никого не впустил бы.

— Я знаю. Ведь это я предложил ему приобрести очень интересный клочок земли с греческой историей, — улыбается Арнольд.

Поэтому машина остановилась. Они уже знали, куда мы поедем, и причин преследовать нас не было, потому что Арнольд помогал Зарине. И я не уверена в том, что его сын причастен. Это всё фарс.

— Хорошо… это так страшно. Я не нашла Николаса. Его нет, а за диваном… вы же врач, да? Помогите Майклу. У него рана на голове, — громко прошу, надеясь, что Райли всё слышит. Я молю об этом. Повернуться и проверить я не могу, тогда Арнольд заметит странное поведение.

— Я так напугана, Арнольд, посмотрите. Вы же можете ему помочь? Или вызвать скорую? И полицию ещё надо! — Я имитирую дрожащий голос, и это делать несложно, потому что, правда, напугана. Для меня поворот событий в таком ракурсе просто ужасающ. Я до сих пор не в силах осознать, что Арнольд охотится за мной и Ником.

Подхожу к дивану и указываю на Майкла.

— Сделайте что-то, пожалуйста. Я не знаю… мой мобильный сгорел. Не могу никому позвонить… пожалуйста, — умоляюще шепчу я.

— Да, конечно, Мишель, — мужчина не торопится. Это доказывает, что он в курсе о ране Майкла. Он не стремится помочь и не ужасается происходящему. Он просто обходит диван и останавливается.

— Здесь нужна скорая. Наверное, его ударили по голове, чтобы не мешал, — пожимает плечами Арнольд.

И так легко, так непринуждённо произносит, словно мы смотрим музейный экспонат и обсуждаем его.

— Вы можете вызвать скорую? Почему вы ничего не делаете? Надо заявить! Николаса нет здесь! Он пропал! Я не знаю, где он! Мне страшно, Арнольд! В этом доме, о котором Ник никому не говорил, кто-то был! И он забрал его! — Размахивая руками, понимая, что помощи мне ждать неоткуда, кроме как от самой себя, отхожу спиной и эмоционально прошу его сделать хоть что-то. А он играет со мной. Он издевается надо мной, чтобы я от страха голову потеряла. Нет. Я не сделаю этого.

— Да-да, конечно, Мишель. Конечно, я бы помог ему сейчас, но вряд ли он выживет. Да и к тому же я оставил телефон в машине, — спокойно отвечает Арнольд.

— Так сходите за ним! Он не умрёт! Майкл не должен умереть! Как вы можете такое говорить? — Возмущаюсь я и продолжаю медленно идти. Мне нужно ещё немного заболтать его, а потом бежать. Но в то же время не могу это сделать, я понятия не имею, где Николас. Но боюсь, что он в серьёзной опасности.

— Я же врач, Мишель. Я помогу тебе справиться с потрясением, как постоянно помогаю своей семье и Николасу. Он в последнее время немного не в себе. Тебе так не кажется? Его здесь нет, Майкл лежит без сознания с ранением на голове, а он сбежал. Ты не думала о том, что именно Николас хочет избавиться от тебя, ведь ваши отношения уже исчерпали себя? Он винит тебя за то, что потерял свою семью, его сестра сошла с ума, а мать в таком ужасном состоянии, как и брат, которого именно он нанял, чтобы поджечь свою квартиру. У Николаса достаточно денег, чтобы купить что-то ещё, более презентабельное. И он уже купил. Не говорил тебе? Новый пентхаус, в котором встречается с другой девушкой. Мне жаль, Мишель, но мы с ним встречаемся иногда, чтобы обсудить происходящее. На самом деле я солгал тебе, не хотел пугать, но слова Николаса о том, что всё это задолбало, и что теперь его имя на первых полосах газет из-за тебя, меня испугали. Поэтому я приехал и теперь вижу подтверждение того, что мой пасынок имеет серьёзные психические отклонения. Это он покушается на твою жизнь, — мне настолько неприятно сейчас, оттого что марают имя Ника, что я останавливаюсь и кривлюсь.

— Это ложь. Николас нормальный человек, и у него нет никаких отклонений. Вы врёте, только я не понимаю зачем вам это? Но мне плевать, какие именно вы преследуете цели. И я могу уверенно сказать, что ваше «лечение» — дерьмо собачье, потому что сейчас вы говорите словами Эмбер, которая решила, что её сыну нужно лечение. Нет, лечение нужно всем вам. Уходите отсюда. Мне не нужна ваша помощь, я сама найду способ вызвать скорую и полицию, которую вы боитесь вызывать, потому что это не Ник ударил Майкла, а вы. И вы верно сказали, Николас богат, и он засадит всех вас за решётку. Вон отсюда, — рычу, указывая рукой на дверь.

— Милая ты девочка, Мишель, но он тебя обманул. Посмотри, сколько ужаса ты видишь вокруг себя. Имея такие деньги, Николас может избавиться от любого, но он нацелился на тебя. Это его игра. Один раз он уже довёл девушку до суицида, теперь ты на очереди. Именно так он избавляется от тех, кто в него влюбляется. Я понимаю твоё разочарование сейчас. Я прекрасно понимаю твой страх и то, как тебе больно слышать правду. Но я наблюдаю всё со стороны и, имея опыт, могу сказать, что здесь, в этом доме, в котором даже охраны нет, а только Майкл, ты его мишень. Он готовится, чтобы напасть в последний раз. Ты не задумывалась, почему здесь и, правда, больше никого нет, кроме вас? Чтобы свидетелей не было. Никто не сможет найти тех, кто пытается тебя убить. Следы заметают, но я помогу тебе. Я увезу тебя отсюда и уберегу от него, как делал это всю свою жизнь со своей женой и детьми. Николас никогда не сможет быть нормальным, Мишель. Он убийца. Один раз он уже убил. Своего отца, помнишь? И невозможно остановиться на этом. Пойдём, пойдём со мной, и я тебя защищу, — Арнольд приближается ко мне и протягивает руку. Он словно пытается меня загипнотизировать своим мягким голосом. И я ощущаю на себе это воздействие. Но если бы я, действительно, не знала Ника и не любила его так сильно, то последовала бы этому голосу. А я не согласна.