– Не хочу расстраивать тебя, Мишель. Но он жесток, жесток ко всем, а в большей степени к себе. Но эта его особенность притупилась, потому что… благодаря тебе. Я только прошу тебя, не оставляй его в любой ситуации, с которой ты столкнёшься. Если он говорит уходить, то не делай этого, не дай ему утонуть в своей злости на самого себя. Ты – напоминание всего хорошего, что у него может быть. Ты – надежда на его любовь. И то, что он привёл тебя сюда, говорит о многом. Я не могу говорить за него это, но я верю в то, что он чувствует к тебе больше, чем интерес и желание. Мир будет меняться, пытаясь менять и вас. Но если ты будешь продолжать дарить ему то, что сказала мне, то вскоре ты получишь ответ. И я…

– Райли, – на плечо мужчины, обрывая его, ложится ладонь Ника, и мы останавливаемся, смотря на него.

– Николас, передаю тебе твою девушку. Мне пришлось спасти её от твоей сестрицы, – хмыкает Райли, отпуская меня и кивая, разворачиваясь на каблуках, быстрым шагом уходит, теряясь в толпе гостей.

– Что она тебе сказала? – Ник прищуриваясь, берёт меня за руку, начиная танцевать.

– Ничего нового, не обращай внимания. Ты обещал мне танцевать, и я жду, – говорю, улыбаясь ему.

– Мишель.

– Нет, Ник, прошу тебя. Она не оскорбила меня, ничего, Райли просто преувеличивает. Мы обсуждали зал и гостей, не более того. Пожалуйста, Ник, потанцуй со мной, сейчас останься со мной, не дай мне потеряться среди этих людей и потерять тебя. Мне одиноко, – быстро шепчу я.

– Прости, моя мама хотела показать меня каждой своей подруге, затем сама терроризировала меня вопросами. И я… ты права, я обещал, и пришло время исполнять обещания, – он кладёт одну руку на мою талию, а другую на спину, а я обнимаю его за плечи.

И мы танцуем, танцуем первый раз за всё время среди знакомых, его знакомых, и мне хорошо. Я отбрасываю от себя разговор с Люси, с Райли. Они лишние в моей голове, только он и я, как и планировалось.

– Спасибо, что взял меня с собой, – тихо произношу я, поднимая голову с его плеча.

Ник странно смотрит на меня, останавливаясь, а затем хватает за руку и с такой скоростью выводит из зала, что я едва успеваю перебирать ногами, чуть не падая, подхватывая платье. Он, как будто что-то ищет, крутя головой, и выходит на улицу, кивая прогуливающимся знакомым, продолжая идти.

– Ник…

– Ещё немного, – бросает он, ускоряя шаги, а я уже бегу рядом с ним.

Он останавливается, и я врезаюсь в него, быстро дыша. Он, смеясь, берёт моё лицо в свои ладони.

– Спасибо? Это ты мне говоришь спасибо за этот балаган? Нет, крошка, нет, это тебе я должен быть благодарен. Тебе, только тебе. И я не могу… пока не могу сделать это там, чтобы все видели. Но когда-нибудь обещаю, что и это мы покажем им, – с этими словами, разрываемыми его прерывистым дыханием, он прижимается ко мне губами. Я охаю от неожиданности, от такой невероятной силы, и обхватывая его за шею, целуя его в ответ. Я снова тону в его губах, отрываюсь от земли и теряю связь с реальностью. Его поцелуи становятся острее, жёстче, он с напором ласкает мой язык, губы, прикусывая их, посасывая, и я издаю стон от страсти, пробежавшей по телу.

– Не верю в это. Не верю и хочу помнить. Тебя хочу помнить, – шепчет он между поцелуями, покрывая ими моё лицо, опускаясь к шее. – Хочу оставить на этом теле миллион поцелуев, миллион отпечатков, возобновлять их снова и снова. Боже, Мишель.

Я начинаю смеяться под градом его слов, его губ, и отклоняю голову назад, открывая глаза. И Ник улыбается, он сейчас настоящий, а не напряжённый и ожидающий нового эксцесса. Он мой.

– Ник, я так хочу кое-что тебе сказать. Только прошу тебя…

– Я тоже, Мишель. Я тоже хотел бы тебе кое-что сказать, но я боюсь, что ты не примешь этого. Испугаешься меня, и я потеряю тебя, – перебивает он меня, повторяя мои мысли, которые постоянно сидят в голове.

– Не испугаюсь, Ник. Обещаю, что не потеряешь. Что ты хочешь мне сказать? – С напряжением спрашивая, я смотрю на его лицо. Его глаза, блестящие минуту назад от страсти и желания, потеряли это чувство, теперь же они наполнены страхом.

– Ник…

– Всё зашло очень далеко, Мишель. Намного дальше, чем предполагал, но я доверяю тебе. Я… раньше так этого боялся, а сейчас… всё изменилось. Я верю в тебя, верю так сильно, что боюсь. Я говорил тебе, что я… – он замолкает, обдумывая свои слова, он сильно нервничает, сжимая мою талию руками, и я хочу облегчить это состояние.

– Не бойся, я с тобой, – нежно произношу, и целую его губы с особой чувственностью, затем ещё один поцелуй в уголок губ. – Пойдём медленно по словам.

Новый поцелуй, и он вздыхает, обнимая меня, и я вдыхаю аромат его одеколона на шее, целуя и её.

– Крошка, моя маленькая крошка, куда же ты попала со мной, – в его таком тихом и едва различимом голосе я слышу невероятную боль, но сглатываю неприятное покалывание в горле, поднимая голову и улыбаясь, делая вид, что ничего не заметила и не услышала.

– Сегодня прекрасный вечер. Но если ты не против, может быть, мы его продолжим дома? Мне так хочется побыть с тобой, поваляться на диване, поговорить о глупостях, целовать тебя, и просто забыть о том, что существует вот этот мир. Если твоя мама не обидится, мы можем уйти пораньше? – Спрашиваю я.

– Да, мы поедем прямо сейчас. Потому что и я устал быть здесь, это всё не для меня. Мне хорошо в своём логове, хорошо видеть там тебя. И я должен извиниться за свою сестру. Я знаю, что ты мне соврала. Люси… я сегодня говорил с ней, пригрозил, но она… тут всё несколько сложнее. И об этом мы тоже должны поговорить, но я хочу уберечь тебя от неё. Она может быть очень груба, она просто заботится обо мне и том, чтобы никто не поступил со мной так, как Зарина. Она изначально отвергает всех девушек, рядом со мной. Хотя ты первая. Но… Мишель, – он берёт мои руки, сжимая в своих, – ты живёшь со мной, а не с моей семьёй. И всё, что они говорят, не относится ни к тебе, ни ко мне. Я давно перестал слушать их, понимать, и ты поступай так же. Не знаю, что я сейчас несу, но я думаю, что она обидела тебя. А я не могу ругаться с ней в данный момент, но и ты… я должен защищать тебя даже от слов. Поэтому нам лучше отправиться туда, где мы будем одни.

– Ник, ничего страшного, я всё это понимаю. И она не обидела меня, я не думала даже о ней. И это твоя семья, а семью не выбирают. У меня не лучше, даже хуже. Поэтому хочу домой, хочу поехать с тобой, ведь ты мой доминант, а я твой сабмиссив. И я готова следовать туда, куда идёшь ты, – с каждым произнесённым словом внутри становится легче. Я улыбаюсь ему и замечаю, как расслабляются его плечи, как он слабо улыбается.

– Нет, ты не мой сабмиссив, ты моё сегодня и завтра. Ты просто моя, – он наклоняется ко мне, целуя, обнимая меня за талию и приподнимая над землёй, что я хватаюсь за его шею, смеясь в его губы.

– Поехали, потому что хочу теперь поблагодарить тебя за этот вечер. И благодарить до утра, – он опускает меня на землю, снова хватая за руку, и я уже не могу сдержать смеха, когда мы пролетаем мимо удивлённой публики нашим поведением.

– Николас, – мелькает сбоку аквамариновое платье Эмбер, и Ник останавливается, а я вместе с ним. Мы быстро дышим, переглядываясь друг с другом.

– С днём рождения, мама. Пока, мама, – быстро говорит он, целуя её в щёку.

– До свидания, – мой голос уже тонет в очередном беге до машины, где не менее удивлённый Майкл распахивает нам дверь, и мы прячемся в салоне.

Я смеюсь, смотря на Ника, и он разводит руками.

– Давай, Майкл, поехали. Если довезёшь нас до дома за двадцать минут, то получишь неделю выходных и отдых в любом месте, где захочешь, – Ник хлопает по плечу шофёра, и тот с визгом стартует, оставляя после себя клубы дыма и пыли.

– Ты больной, – смеюсь я, откидываясь на сиденье.

– Не отрицаю, крошка, не отрицаю, – Ник стягивает с шеи бабочку, бросая её вперёд, затем пиджак, и я приподнимаю брови, наблюдая за этим.

– Чтобы меньше было работы дома, – поясняет он, расстёгивая рубашку на две пуговицы.

И Майклу удаётся довезти нас в назначенное Ником время до ворот, где он помогает мне спуститься и быстрым шагом идёт к зданию, а я уже с радостью подстраиваюсь под него.

– Я смотрю, тебе не терпится начать меня благодарить, – хрюкаю от смеха я.

– Очень, не могу больше ждать, – он отвечает, поворачиваясь ко мне, и я вижу невероятный блеск возбуждения в его глазах.

Ник нажимает на кнопку лифта, и мы входим в него. Я прислоняюсь к стенке, наблюдая, как он прикладывает карточку, и двери закрываются.

– И я готов начать, – говорит он, поворачиваясь ко мне. Я не успеваю среагировать, как он прижимает меня к стенке лифта, впиваясь в мои губы, лаская их языком, проводя руками по талии, опускаясь к ягодицам. Я с невероятной мощью возбуждаюсь, зарываясь в его волосы пальцами.

– Трахну тебя на столе, – шепчет он, расстёгивая на мне накидку и обнажая шею.

– Сзади, – добавляю я, откидывая голову, и он проводит языком по быстро бьющейся вене.

– Жёстко, схватив за волосы, – его губы покрывают мою кожу, а я пытаюсь расстегнуть его рубашку.

– Немного сжав шею, – его губы возвращаются к моим, и я киваю, издавая стон, когда его рука начала поднимать платье и гладить внутреннюю сторону бёдер.

– И целовать, я получу свой десерт, – его пальцы проходятся по клитору, и он запульсировал под его действиями.

– О, быстрее, – прошу я, и дверцы лифта раскрываются.

Ник возвращается к моим губам, и я отвечаю на его поцелуй, с каждой секундой разгораясь сильнее. Моя накидка летит в сторону, я не могу расстегнуть его пуговицы, и хочу разорвать их, пока он, прижав меня к стене, возле лифта, кусает мои губы до крови, заставляя меня дрожать и всхлипывать.

– А я думала, показалось ли мне это. Оказывается, нет. Но я бы предпочла не смотреть на очередную порносцену с моим братом, – за спиной Ника раздаётся наполненный отвращением голос, и я замираю, как и Ник. Мои глаза распахиваются, а весь романтический настрой моментально исчезает. Ник резко поворачивается, и я выглядываю из-за его спины. Вижу Люси в вечернем золотистом платье, облокотившуюся о стену.