Лина Мур - 50 и Один Шаг Ближе

– Это Мишель, Пирс. Она у меня злючка, – Ник кладёт свою руку на мою талию, и мне приходится поднять голову от такого «красивого» кафельного пола и встретиться с тёмно-карими глазами и широкой улыбкой. Лицо доктора приятное, доброе и располагающее к себе, я сама непроизвольно немного приподнимаю уголки губ.

– Я не у тебя, а у себя. И не злючка, а с характером, – поправляю Ника со снисходительной улыбкой, на что доктор прыскает от смеха, а мой кавалер сурово сдвигает брови.

– Очень приятно, мистер Вуд, – поворачиваю голову к мужчине и протягиваю руку.

– И мне, Мишель, можно просто Пирс. Сейчас иди за перегородку, там лежит синяя одноразовая рубашка и бахилы. Снимаешь нижнюю часть одежды и ложишься на кресло, – инструктирует он меня.

Как это ужасно. Без слов выпутываюсь из рук Ника и бреду за белую ширму. Аккуратно раздеваюсь, складывая одежду стопочкой, и натягиваю на себя предложенную больничную рубашку. Краем уха слышу, как мужчины тихо разговаривают и пытаюсь узнать о чём, но у меня ничего не получается, только вздыхаю и надеваю бахилы.

Дверь хлопает, и начинается какая-то возня. А так как я за белой ширмой, то мне ничего не видно. Но шторку приоткрывают, входит темноволосая плотная женщина с улыбкой.

– Ложитесь, мисс. Доктор сейчас подойдёт и осмотрит вас. А пока я вам хочу предложить хороший вариант контрацепции, – говорит она, и жестом показывает мне на смотровое кресло.

Послушно забираюсь и сижу так, ожидая новой лекции.

– Вы можете лечь, – предлагает она.

– Нет, мне и так комфортно, – отрезаю я.

– Хорошо. Вернёмся к нашей контрацепции. Есть несколько вариантов: таблетки, укол и вагинальные препятствия. Последнее я вам бы пока не рекомендовала, первое вы можете забыть. А вот укол отличное средство на три-четыре месяца избавит вас от нежелательной беременности. И также менструальные циклы проходят легче или вовсе исчезают. Этот способ пользуется огромной популярностью среди наших клиенток.

– Да, звучит неплохо, – пожимаю я плечами, ведь ни черта не знаю о контрацепции кроме, как о таблетках и презервативах.

– Тогда выбираем его, – довольно произносит медсестра и подходит к шкафчику.

Меня отвлекают от неё двое мужчин, входящих за ширму. А Ник-то зачем тут? Не насмотрелся на мои прелести вчера?!

От недовольства поджимаю губы и отворачиваюсь, смотря снова на «интересный» кафель на полу.

– Ну, приступим, – Пирс надевает одноразовые перчатки и включает надо мной лампу.

Мне настолько некомфортно раздвигать ноги перед незнакомым мужчиной. Но закрываю глаза и откидываюсь на спинку, ставя ноги в «стремена». Пока доктор регулирует положение кресла, чувствую присутствие Ника за спиной.

Нет, я хожу к своему гинекологу-женщине два раза в год. И да, сейчас к ней пойти не могу, иначе она растреплет всё матери, потому что они подруги, а та начнёт допрашивать меня о моей половой жизни…

– Чёрт, – шиплю я, потому что в меня входит что-то, это приносит резкую боль. Дёргаюсь.

– Мишель, тише, – мне на плечи ложатся руки Ника, и он наклоняется к моему уху.

– Ты такая сексуальная, когда вот так лежишь, – шепчет он, а я зажмуриваюсь.

Ещё не хватало возбудиться, пока доктор отыскивает клад в моём влагалище.

– Прекрати, – сжимаю губы, наконец-то, Пирс встаёт и бросает какую-то железку в пакет для чистки.

– Марта, готова? – Спрашивает он медсестру, и она, кивая, подходит ко мне со шприцем.

Мне закатывают рукав и протирают проспиртованной ватой по руке, вводят лекарство. Место укола жжёт и щиплет. Но я стойко терплю последнюю экзекуцию, пока мне не заклеивают пластырем новую метку благодаря Нику и его «заботе».

– Никаких разрывов внутренних стенок нет. Укол подействует через шесть часов, – говорит Пирс, стягивая резиновые перчатки, и я опускаю ноги, садясь на кресле.

– Несколько дней ты можешь ощущать боль, как при месячных. Принимай ибупрофен, или любой другой спазмолитик. В твоём случае также, возможно, небольшое кровотечение, но бояться не стоит. Это нормально, гормональный фон так будет бастовать. Возможны другие варианты побочных действий, они все будут описаны в брошюре, которую тебе оставлю. На сегодня советую воздержаться от половых контактов и отдохнуть, – с улыбкой говорит доктор.

– Я вас оставлю. Одевайся, и вы можете идти. Мой номер есть у Николаса. Было приятно познакомиться, Мишель, – он протягивает мне руку, которая ещё несколько минут назад была у меня в промежности хоть и в перчатке, но всё же была. Пересилив себя, мы обмениваемся рукопожатием.

– И не давай спуску этому проказнику как был лисом, так и остался, – подмигивает он мне и бросает взгляд на Ника.

– Пирс, – останавливает его Ник от будущих советов. Доктор только тихо смеётся и уходит, а за ним и медсестра.

– Было больно? – Интересуется Ник и предлагает мне руку, чтобы я спустилась.

– Неприятно, как и всё, что тут происходило, – фыркаю и решаю показать самостоятельность, только вот от резкого прыжка на пол, кривлюсь от удара боли внизу живота.

– Всё хорошо? – Обеспокоенно спрашивает Ник и берёт меня за локоть, помогая дойти до вещей на кушетке.

– Да, слишком резкие движения, – вру я и стараюсь не показать вновь вернувшиеся неприятные ощущения внутри. Ник сажает меня, и я потупляю взор, понимая, что это прощание.

– Ясно. Хорошо, Мишель. Как и говорил, я убедился, что с тобой всё хорошо и теперь, – Ник вздыхает, а я натягиваю на губы улыбку, потому что готова разреветься, и поднимаю голову на него. Его лицо непроницаемо, он не сводит с меня глаз. Чувствую, как он давит на меня, стоя в метре.

С одной стороны, всё правильно. Я получила то, что хотела от него, и он проявил себя очень терпеливо со мной. А с другой… я хочу, чтобы он закинул меня на плечо и унёс к себе в логово. Но если сейчас не отпущу его, то не смогу этого сделать в будущем. Я уже начинаю влюбляться, а это критично для меня и для него. Влюблённость – это эмоции, которые заставляют тебя неразумно думать и говорить. А я не могу позволить себе такую роскошь.

– Тебя отвезёт Майкл. Он будет ждать за дверью, когда ты оденешься. И, если тебе будет плохо или… будут какие-нибудь последствия укола, то позвони мне, – Ник на прощание сдержанно кивает мне и широким шагом, не оборачиваясь, уходит.

Сижу, и на моем лице до сих пор играет улыбка, а душа плачет. Растеряна, не предполагаю, что и как мне думать дальше. Хочу ему набрать тут же, попросить, чтобы остался, но в моей жизни слишком много «но». Отпустить его к той, о ком он не может забыть. Но почему настолько неприятно это делать?

– Мисс Пейн, мы на месте, – меня из тумана сосредоточения на неприятном давлении в нижней части живота вытаскивает Майкл, и я растерянно моргаю.

– Спасибо, – тихо отвечаю и сама открываю дверцу машины, но, спрыгнув на землю, тут же сгорбившись, выдыхаю.

Это так укол действует? Или мне там порвали всё, что возможно и нет на этом приёме?

– Всё хорошо, мисс Пейн? – Спрашивая, Майкл смотрит, как я облокачиваюсь о дверцу.

– Да, – чтобы выпрямиться и улыбнуться, мне приходится приложить неимоверные усилия и даже задержать дыхание, чтобы не заскулить.

– Давайте я вас доведу, а то вы бледная, – предлагает шофёр.

– Нет, всё хорошо. Это от недосыпа, – вру я. Мужчина хмуро и недоверчиво смотрит на меня.

– Я пойду, до свидания, – разворачиваюсь и, кряхтя, двигаюсь домой.

В лифте, вообще, сгибаюсь, больше не хватает усердия стоять на ногах. Да почему так больно, чёрт возьми?!

Ощущения, как будто мне сдавливают тазовые кости и одновременно ударяют внутри по матке. Это невыносимо. Месячные проходят у меня совершенно незаметно, а то, что переживаю сейчас просто Ад. Пыхтя, дохожу до нашей квартиры и просто вваливаюсь внутрь, едва замок поддаётся под моими манипуляциями с ключами.

– Мишель, добрый день, – меня приветствует Лидия.

– Ага, я буду у себя, – отмахиваюсь и пытаюсь быстрее подняться к себе, едва не падая, на ходу снимая пальто.

Войдя в спальню, бросаю всё на пол и лечу на постель, сжимаясь комочком.

Где там эта долбанная брошюра? А, ну да, я из-за собственных переживаний просто оставила её в машине. Прекрасно. Что там Пирс говорил про спазмолитики? Чёрт, даже спуститься не смогу. Перетерплю, не маленькая, в конце концов! Пытаюсь дышать ртом, так вроде бы легче. Но новые спазмы заставляют стиснуть зубы и взвыть.

– Миша, Лидия сказала, что ты дома… – в спальню влетает Тейра и, увидев в меня в положении эмбриона, огибает постель и останавливается напротив.

– Что это с тобой? – Удивляется сестра.

– Месячные, – лгу я, дёрнувшись от нового толчка внутри.

– А ну пойди в душ, прими таблетки…

– Что ты хочешь? – Перебиваю я, желая, чтобы она свалила к чёрту отсюда.

– У меня свидание сегодня, хочу позаимствовать у тебя что-то новенькое. Ты же не против? – Тейра накручивает белокурый локон на палец и улыбается.

– Да бери, что хочешь. Только оставь меня, – цежу каждое слово зажмуриваясь.

– Ладно, неженка, – она передёргивает плечами и идёт к моему шкафу.

Смахиваю со лба холодный пот и жду, когда она уже выберет хоть что-то и сгинет.

– Слушай, когда ты успела купить это пальто? – Она подходит снова ко мне, держа в руках вещь Ника.

– Позаимствовала у Сары, – фыркаю я.

– С каких это пор вы помирились? – Изумляется она.

– С чего ты взяла, что мы поругались? – Я также удивлена её осведомлённости.

– Ну, Кира дружит с Ритой, а та, в свою очередь, общается с Фей, а та с…

– Переходи к концу, – прошу я, ёрзая на постели, ещё теснее прижимая колени к груди.

– Ну, в общем, все знают, что вы какого-то парня не поделили, – она заинтересованно смотрит на меня, а я закатываю глаза.

– Это ложь, всё нормально. Ты выбрала?

– Ага, возьму твоё новое золотое «HerveLeger». Тебе ж не жалко?