– Я хочу, чтобы ты сейчас же пошла в дамскую комнату и сняла трусики, – шепчет он, продолжая ласкать мою внутреннюю часть бедра рукой.

– Господи, Ник, – шепчу и открываю глаза, где перед ними проплывают огоньки.

– Ты снимешь их и вернёшь мне, – продолжает он, цепляясь зубами за мочку уха.

– Я…я, – не могу связно ответить, только заикаюсь, потому что действительно схожу с ума от возбуждения.

Его рука исчезает, как и губы. Ник выпрямляется, я обращаю внимание на его упругую задницу под брюками и сглатываю. Голова шумит, а тело требует продолжения. Оно горит. Его трясёт, и я нервно поправляю платье.

– Ты поняла, что я хочу? – Спокойно спрашивает он и садится в кресло.

– Я не буду этого делать, – хрипло отвечаю.

– Хорошо, – пожимает он плечами равнодушно, – я всего лишь пожелал. Тебе ведь понравился прыжок, потому что ты доверилась мне. А сейчас вспомни, что чувствовала после него и во время. Сходи в дамскую комнату, приведи свои чувства в порядок, остынь и реши, что ты хочешь. Любой ответ я приму.

Опешиваю от его слов и хватаю ртом воздух от возмущения.

– Я не одна из твоих Саб, – шиплю я.

– Если бы ты была ей, то уже бы встала и сделала так, как я сказал. А я тебе предлагаю выбор. Я всегда тебе его предлагал, – он усмехается и берёт бокал с вином.

Внутри меня вскипает злость вперемешку с гордостью за себя. Никто не имеет права мне приказывать. Никто. Но этот мужчина заводит во мне самые плохие, греховные мысли и их нельзя отрицать. Он решил поиграть? Что ж ведь и я могу играть, только на своих условиях. Посмотрим, кто кого. Сегодня я буду полагаться на инстинкты.

Растягиваю губы в заигрывающей улыбке и медленно поднимаюсь, наблюдает с интересом. Аккуратно поправив платье, обхожу столик и останавливаюсь позади него. Он не двигается, и я опускаю голову к его уху.

– Скажи, тебя это возбуждает? – Шепчу я.

– Мишель, не стоит этого делать, – предупреждает он меня, но это ещё больше придаёт сил продолжать задуманное.

Мои руки опускаются на его плечи, и я чувствую тугие мышцы, пальцы немного массируют их, а мои губы целуют его за ухом, едва касаясь. Господи, это делаю в первый раз и готова замурчать от собственного наслаждения.

– Ты так напряжён, тебе нужен массаж.

– Мишель, – он хватает мои руки и сжимает их, но я ловко освобождаюсь из его захвата.

– Ник, ты так пахнешь, не одеколоном, а чем-то иным, – я опускаю губы ниже, на его шею, пока руками немного поднимаю платье и нахожу кромку трусиков.

– Ты пахнешь сексом, опасностью и теплом, – от своих же слов я ещё больше возбуждаюсь, покрывая его кожу медленными поцелуями.

– Мишель, остановись, иначе…

– Ник, тебе же нравится это, так доверься, получи наслаждение, – перебиваю его и провожу языком в обратном направлении к уху.

Замечаю, что его грудь начинает подниматься чаще, а выпуклость в брюках явно свидетельствует о его ответе на мои ласки и это дарит такое невероятное ощущение. Контроль. Его кожа под моими губами солоновата, это настоящий мужской вкус, терпкий, призывный и сокрушающий все барьеры. Я ещё ни разу не целовала мужчину так, глубоко и в то же время поверхностно. И мне хочется делать это всегда с ним: дотрагиваться до него, когда я хочу.

Быстро стягиваю с себя трусики и сжимаю их в руке, они влажные, они свидетельствуют о том, что очень чувственно реагирую на него, но мне плевать. Он ведь сам этого хотел.

– Мишель, – отодвигается от моего лица и поворачивает голову, чтобы я увидела, как горят его глаза от недовольства. И это снова чертовски приятно.

– Да? – Невинно спрашиваю и выпрямляюсь.

– Мне придётся наказать тебя за это.

– Накажи себя, – поднимаю руку и вытягиваю её, раскрывая ладонь. Тончайшее кружево летит и опускается ему на колени. Он тут же переводит глаза на моё нижнее белье, и я, довольная своей выходкой, возвращаюсь на место.

– Они мокрые, Мишель, – поднимает двумя пальцами трусики и выгибает вопросительно бровь.

– У тебя встал, Ник, – бесстыдно отвечаю и не могу сдержать улыбки.

Чувствую себя раскрепощённой, лёгкой и то, что между бёдер так горячо и влажно, ещё больше подзадоривает меня. Мне нравится эта игра, этот блеск восхищения в его глазах. Я жажду его. Жажду ощутить тяжесть его тела на своём. Жажду разрядки.

– Я хочу тебя трахнуть. Сейчас. На этом столе. Хочу нагнуть и войти в тебя, не разрешая тебе кричать, – он придвигается ближе и, не мигая, смотрит на меня расплавленным шоколадом с дьявольской искрой в чёрных расширенных зрачках.

– Одни обещания, – нагло шепчу, немного наклоняясь вперёд.

Его лицо принимает недоуменное выражение, что мне хочется рассмеяться. Шах и мат, мистер Холд.

Ник поднимает руку с моими трусиками и ставит локоть на стол, кусая косточку указательного пальца. В его глазах зажигается портал в другое измерение, и я готова шагнуть туда. Он начинает улыбаться хитро, пугающе и эротично. Его зубы настолько белые на фоне загорелой кожи, я не могу оторвать взгляда от его губ и облизываю свои.

Контролю не поддаются мои чувства, я сжимаю бедра, ощущая дискомфорт оттого, что не могу дотронуться до себя сейчас. Вспоминаю, что это и есть его наказание: возбудить и не дать продолжения. Только и я умею наказывать, оказывается. У меня ещё весь вечер впереди. Придумаю, как его соблазнить, склонить к ванильному сексу. Да, я решила, что первый, кто будет у меня – это Ник. И плевать на все последствия, я хочу быть женщиной, благодаря ему я себя чувствую желанной и по-настоящему красивой.

Двадцать шестой шаг

Неожиданно Ник откидывается в кресле и прячет мои трусики в карман своего пиджака, висящего на кресле. Ник подзывает официанта и быстро расплачивается. Пока я ищу варианты такой спешки.

– Мы можем ехать, – с улыбкой говорит он и предлагает мне руку.

– Куда? – Спрашиваю, ещё больше ощущая неприятную влагу между ног при каждом шаге. Странно возбуждающе.

– Танцевать, – просто отвечает он и подаёт мой номерок в гардеробе.

– Танцевать? – Переспрашиваю я.

– Да, – пожимает он плечами.

Ник помогает мне надеть шубу и оставляет быстрый поцелуй на щеке.

– Тебе удобно? – Интересуется он, намекая на то, что я без белья.

– Вполне, – уверенно отвечаю.

– Нигде не дует?

– Нет, а должно? – Я улыбаюсь ему. Ник обхватывает меня за талию и ведёт к выходу, на его губах играет лёгкая улыбка, а то, о чём он думает, даже представить боюсь.

Но я сделаю всё от меня зависящее, чтобы он улыбался искренне, без своего наигранного спокойствия.

Мы располагаемся в машине, и он не делает никаких попыток даже дотронуться до меня, а только прикрыв глаза, ждёт, когда мы приедем к месту. Это поначалу веселило меня, а к концу поездки начинает раздражать. Та игривая нить, пробежавшая между нами, разрывается и теперь он снова всё держит под контролем. Но алкоголь в моей крови бушует, и я строю планы. Они все с громким треском проваливаются, когда мы заходим в полный народа клуб. Удивлённо озираюсь.

– Мы можем поехать в другое место? – Хмуро говорю я, когда он насильно снимает с меня шубу и сдаёт её, пряча в кармане номерок.

– Нет. Мы приехали танцевать, – отрезает он и ведёт меня в толпу.

Я замечаю, как девушки пожирают его взглядами и это меня злит.

Он со мной, чёрт возьми! Хватит на него глазеть! Он со мной!

Ник протискивается сквозь людей, пока мы не останавливаемся. Музыка оглушает, кто-то меня толкает, и я складываю руки на груди, смотря на Ника, которому тут очень нравится.

– Расслабься, крошка, – говорит он мне на ухо, и его ладони ложатся на мою талию.

– Ник, я хочу домой или в другой место. Я…я мне холодно, – возмущаюсь из-за того, что все мои планы нарушены. Нам требуется тет-а-тет, я хочу поговорить с ним… совратить его… возможно.

– Тебе же комфортно, – с сарказмом отвечает он, перекрикивая музыку.

– Всё, с меня хватит, – взрываюсь я и хочу сделать шаг назад, но он крепко прижимает меня к себе.

– Это только начало, Мишель, – шепчет он мне в губы, его глаза чёрные, как неизведанная глубина океана, с самыми потаёнными фантазиями. И это бьёт по моему затылку, все желания, возбуждение рушатся, и я вижу, что он не зол, он сейчас тот, кем он мне открылся – садист. Я это даже не вижу, я это чувствую интуитивно.

– Что ты хочешь? – Уже хнычу, резко отрезвев и, поняв, какую опасную игру вела до этого. Сейчас, стоя среди людей, двигающихся в такт музыке, без нижнего белья, без своеобразной защиты, я просто паникую. Ещё ни разу в жизни не вела себя с таким открытым вызовом и так вульгарно. У меня никогда не было такого мужчины рядом, и на меня никто так не действовал. А он задумал точно что-то нехорошее, потому что его пальцы впиваются в мою талию, причиняя покалывающую боль.

– Прошу прощения за то, что ты думаешь, я сделала не так. Я всё осознала, смирилась, покаялась. Только отпусти меня, – торопливо говорю я, упираясь в его грудь.

– Врёшь, Мишель, – тянет он и наслаждается как будто страхом в моих глазах.

– Нет… нет, – мотаю я головой, ощущая, как кто-то толкнул нас и моё тело впечаталось в его. Грудь тут же реагирует, чувственность сосков просыпается, и они крепнут. За что?!

– Да, крошка. Я хочу слышать от тебя только «да», – сексуально шепчет он, и его губы опускаются на мою щёку.

– Ник, прошу тебя, – в последний раз шепчу я, сжимая его свитер руками.

– Ты играешь со мной, – он двигается медленными поцелуями к уху, а его рука опускается к полушариям попы и сжимает одну ягодицу. Я чувствую, как нежная ткань раздражает мою кожу, и жалобно вздыхаю, понимая, что не могу и не хочу отказывать ему… себе в таком наказании. Догадываюсь, что он задумал.

– Нет.

– Ты заводишь меня, – кусает кожу на моей шее, что я вздрагиваю от спазма неожиданности внизу живота.

– Чёрт, Мишель, я настолько увлечён тобой, – он продолжает шептать ещё что-то, но оглушительная музыка поглощает его слова. Действия не могут поглотить, и я их чувствую так ярко, так громко, что отдаюсь его рукам безоговорочно.