Откидываюсь в кресло и наблюдаю за посетителями, наш столик отрезан от всех, как ещё три таких вдоль стены. Но мы располагаемся в углу и совершенно не привлекаем внимания.

Мы? Ага, мы, только я, выряженная так, как захотел долбанный Мастер. И я жду его.

Официант ставит передо мной бокал белого вина, здороваясь и оставляя меня в одиночестве. Делаю два больших глотка и чувствую, как тепло отдалось в ногах. Из клатча достаю телефон и не вижу ни сообщений, ни пропущенных звонков от Ника, а прошло уже более получаса. Я порываюсь написать ему, но сомнения одолевают меня, и откладываю телефон, отворачиваясь к окну. Он же говорил, что не любит, когда опаздывают. Тогда почему сам себе это позволяет?

Глубоко вздыхаю и, не поворачиваясь, нахожу рукой бокал с вином, поднося его к губам. Неожиданно глаза начинают слезиться, и я не могу уловить ту мысль, почему так происходит. Быстро моргаю и допиваю до дна бокал, голова начинает немного кружиться, я так ничего не ела за сегодняшний день. Слишком много потрясений для четырнадцати часов. За этот период, я испытала максимум своих возможностей, первобытный ужас, потеряла подругу и поняла, что хочу быть с Ником. В моей усмешке на губах видна горечь, также разочарование и новая надежда на будущее. Тереблю пальцами ножку бокала, чтобы выплеснуть туда напряжение, которое просыпается во мне и набирает обороты.

Может быть, он передумал? Нет, он не мог так поступить. Он ведь сказал, что мы тандем. А если бы у него изменились планы, то сообщил бы мне, написал, в конце концов.

Мотаю головой от собственных рассуждений и поворачиваюсь направо, чтобы вновь взглянуть на пустующее место напротив.

Вырывается вздох испуга и радости с моих губ. Тёмные глаза напротив, изучающие меня с нескрываемым блеском. Соблазнительная улыбка на мужских губах и тишина вокруг нас. Миллион фраз, мыслей, чувств пролетают сквозь моё тело. И я не знаю, можно ли мне дышать. Вдруг это моя фантазия и Ник не сидит за столиком напротив меня? Не крутит двумя пальцами длинную ножку бокала? Разве так бывает: сидишь и думаешь о том, какой он плохой, а на самом деле этот человек находится рядом с тобой, а ты даже не замечаешь, полностью погруженная в свои страхи?

– Привет, – я перевожу взгляд с его лица на сильную шею, а оттуда на чёрный свитер. В свете свечей, могу разглядеть под тонкой тканью каждую выпуклость его мышц на груди и нервно сглатываю.

– Ты прекрасна, – отвечает он, поднимая бокал в честь меня, и прикладывает его к губам.

– Ты опоздал, – обида всё же даёт о себе знать, и я поджимаю губы, упрекая его.

– Всего на десять минут, Мишель. Всё остальное время я был здесь, любовался тобой с другого столика. Когда подошёл, ты даже не обратила на меня внимания. И я ждал, – он немного наклоняет голову набок и ставит бокал на место.

– Я…я думала, что ты будешь в машине.

– Мне пришлось кое к кому съездить в гости и уладить недоразумение, получившееся из-за меня.

– К кому? – Удивляюсь я.

– К твоей подруге. Лидия рассказала мне, что после её визита «вежливости», ты не выходишь из спальни, и она слышит твой плач. А я не прощаю это тем, кто приводит в такое настроение мою женщину.

– Боже, – выдыхаю, и мурашки покрывают мою кожу.

– Это не её вина… просто слишком много всего произошло за маленький период времени, и мой организм не справился. Слёзы помогают выйти напряжению, и иногда полезно поплакать, – я смотрю на его красивые пальцы, спокойно держащие ножку бокала, и пытаюсь принять то, что он на самом деле меня защищает ото всех. Это сложно принять, потому что никто до этого не выполнял свои обещания и не подкреплял слова фактами. Да я привыкла к обману.

– Напряжение можно снять разными способами. Я не хочу, чтобы ты плакала, даже из-за меня. Договорились? – Требует он, и я едва заметно киваю.

– Ты был у неё? – Смотрю прямо в его глаза.

– Да.

– И что ты с ней сделал?

– Поговорил, точно разбил все её фантазии о кафель, и предложил альтернативу.

– Какую?

– У меня есть знакомый, которому я хотел её представить на ужине. Они бы идеально подошли друг другу, одинаковые фантазии, цели, развлечения, вкусы. Но ты спутала мне все карты, поэтому я просто передал ему её номер телефона и фото. Махнув на них рукой.

– Как сутенёр.

– Мишель, – его голос убийственно строгий, что я отвожу глаза и выдыхаю от своего красноречия.

– Прости. Само вырвалось, – тихо произношу я.

– На этом мы закроем тему и поужинаем, – безапелляционно говорит он и нажимает на кнопочку сбоку стола для вызова официанта.

Наблюдаю за тем, как чётко Ник называет блюда, за его тоном и кивающим официантом, пока он чуть ли не сбежал от нашего столика, обновив нам бокалы.

– Как у тебя это получается? – Вслух задаю вопрос, мучащий меня с первого знакомства.

– Что «это»? – Удивляется Ник.

– Говорить так, чтобы все боялись тебя и точно выполняли твои желания? – Уточняю я.

– Я знаю, кто я и что могу сделать с теми, кто будет со мной пререкаться. Люди чувствуют на интуитивном уровне и не хотят последствий.

– Я так не умею, – печально и несколько завистливо произношу я.

– Тебе и не надо, Мишель. Оставь эту грязную работу для меня, – улыбается он.

– А что будет, когда… когда ты уйдёшь? – Отвожу взгляд, и в моей душе нарастает паника.

За столиком повисает пауза, такое обычно бывает, когда люди понимают, что всему приходит конец. Один из них боится его, а другой… от другого никогда не знаешь, чего ожидать. Всё великолепие этого места моментально рушится. Ощущаю себя глупой девчонкой, решившей, что у неё есть возможность стать чем-то большим для такого как Ник. Но сейчас… в реальном мире оказывается несбыточным.

– Мишель, не стоит этого делать, – говорит Ник, и я поворачиваюсь к нему.

– Не стоит делать чего?

– Загадывать наперёд. Это только убьёт всё, что есть в настоящем, а знать будущее никто не может.

У меня нет вариантов, чтобы ответить ему, только усмехнуться его простоте и честному ответу о том, что он даже не видит меня рядом с собой в будущем. Горько и непонятно внутри, словно он ускользает от меня, а я смотрю на это со стороны и ничего не делаю, чтобы его удержать.

Официанты появляются рядом с нашим столиком и расставляют блюда, начинающиеся от закусок и до горячего. Этим изобилием можно накормить группу из пяти человек. Я не чувствую голода, хотя уже сутки в моём организме не было и крошки. Но мне это не мешает, только забирает жизненную энергию. Всего-то.

– Мишель, ешь, – Ник указывает мне взглядом на запечённые овощи с мясом, и под его цепким контролем я беру вилку с ножом и через силу запихиваю в рот ужин.

Глотать с каждым разом становилось всё тяжелее, когда Ник свободно и с аппетитом поглощал еду. Я откладываю приборы и беру в руки бокал. Чтобы унять тревогу внутри, решаю, что неплохо это сделать благодаря алкоголю. И он действительно помогает. Снимает усталость и расслабляет тело, правда, приходится выпить бокал до дна.

– Ты хочешь, чтобы тебя рвало завтра? – Не отвлекаясь от ягнёнка, спрашивает Ник.

– Не твоё дело, – бурчу я, наблюдая, как мне наливают ещё вина.

Ник резко поднимает голову и откладывает приборы, приказывая официанту всё унести и принести бутылку текилы. Я удивлённо вслушиваюсь в разговор, попивая алкоголь. Но разум уже плывёт, поэтому я только закатываю глаза. Через несколько минут перед нами стравят бутылку и одну стопку. Ник жестом показывает, чтобы нас оставили одних, вставая и подхватывая текилу в свою руку. Неторопливым движением он отвинчивает крышку и наполняет стопку. А я на это всё смотрю с нескрываемым интересом. Берёт в руку готовую порцию текилы и ставит передо мной.

– Зачем? – Ещё больше удивляюсь я.

– Пей, – приказывает он, стоя надо мной, как цербер.

– Я не хочу, – хмурюсь я.

Наклоняется, и упирается руками в подлокотники, что я откидываюсь в кресло. Его глаза тёмные и в них отчётливо вижу злость, она исходит от него. Я уже корю себя за свои действия и слова. Но я не боюсь его, стараюсь не бояться, и это придаёт уверенности, с которой отвечаю на его тяжёлый взгляд.

– Мишель, я сказал – пей, – голос его тих, но не становится от этого менее требовательным.

– Мне вино нравится, – продолжаю гнуть своё.

– Я сейчас открою твой прекрасный ротик и залью туда текилу. Ты говоришь, что это не моё дело. Так вот, это не моё дело, ты права. Поэтому бери в руки стопку и напивайся, чтобы завтра быть зелёной и с явным похмельем. Это твоё здоровье, не моё, и если ты решила быть алкоголичкой лишь потому, что в твоей головке завелись тараканы, то я с лёгкостью помогу тебе. А лучше, я воспользуюсь твоим состоянием, привяжу тебя к столбу и покажу, что такое настоящая боль от твоих неразумных действий. Напрочь отобью твой максимализм, чтобы впредь ты понимала, чьё это дело, – он с силой вкладывает в мою руку рюмку и подносит к моим губам.

Моё дыхание нельзя уловить, оно вырывается громко и шумно. Но Ник не сводит с меня своих холодных глаз.

– Если ты меня тронешь, то я тебя поцелую, Ник. Я тоже могу тебя связать и целовать, пока у меня крыша не поедет, – мои зубы стучат о стекло стопки, пока я говорю. Должна дрожать от страха, потому что его губы складываются в одну тонкую линию, а лицо белеет от гнева, уловимого между нами, но ничего. Я делаю всё так, как меня попросил Райли – противостою.

– Она у тебя уже поехала, крошка.

Резко надавливает на мой подбородок и в рот вливается обжигающая повышенным градусом жидкость. Мне не остаётся ничего, как глотнуть её, но часть выливается из уголка губ и течёт по подбородку. Мои ногти впиваются в обшивку кресла от неожиданности и шока. Ник наклоняет голову, и я ощущаю его губы, подхватывающие алкоголь на моем лице. Запускает руку в мои волосы и теперь проводит языком по тому месту, где секунду назад была текила. Чувствую, как его пальцы проводят по моему бедру, заключённому в тонкий капрон, а его губы с жадностью покрывают выгнувшуюся навстречу к нему шею. Приоткрываю рот во вздохе. Едва ощутимыми движениями он забирается под платье и сжимает руками голую кожу бедра. Тело взрывается от наслаждения, больше не подчиняясь мне. Приятный холодок проходит по позвоночнику и накаливается между ног.