Мы приближаемся к земле стремительно, голова думает на автомате. Хватаюсь за ремни и поджимаю ноги, как меня учил Тай. Несильный толчок, и я просто заваливаюсь на Ника, который тоже падает на спину. Я так и лежу с улыбкой на губах и в полной прострации, как блаженная дурочка.

Райли подбегает к нам и расстёгивает ремни.

– Ты как? – Заботливо спрашивает и подаёт мне руку.

– Я… я птица, – хихикаю, и он со смехом меня поднимает, но ноги дрожат, я не могу устоять, цепляюсь за него и, повиснув, держусь за его плечи.

– Прости, я… с координацией проблемы, – оправдываюсь, а на моем лице продолжает цвести идиотская улыбка.

– Ничего, так в первый раз и бывает, – он обнимает меня за талию и поддерживает.

Поворачиваюсь в сторону Ника, он с каменным выражением смотрит на меня и его губы складываются в одну полоску. Но даже не замечаю этого, я полна восторга.

– Уже лучше? – Интересуется Райли, и я киваю. Он отпускает меня, что я делаю шаг назад без опоры.

Но другие руки меня подхватывают, и я как будто первый раз вижу лицо Ника.

– Спасибо, – шепчу я.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Прекрасно, я пьяна от адреналина, – тяну слова.

Он улыбается от моей фразы и заметно расслабляется, обнимая меня за талию.

– Господи! Ник, я так счастлива! Спасибо! Я… я просто спасибо тебе! – Восхищённо восклицаю, снова понимая, как это было круто. Мои руки обвивают его шею, и я привстаю на носочки и целую его в щёку, затем ещё раз и ещё смеясь. Мои губы касаются неожиданно чужих, таких мягких и горячих, что я отпрыгиваю от него, как ошпаренная, падая на землю и со страхом оттого, что сотворила, смотрю на побелевшее лицо Ника.

Двадцать четвёртый шаг

– Прости… прости… я… так получилось, – дрожащим голосом говорю, а он не двигается, словно статуя, высеченная из камня. Глаза такие стеклянные и мёртвые, что мне становится, как никогда, страшно за собственную жизнь.

– Ник, – зову его. Но ничего, никакой эмоции, никаких действий. Он смотрит впереди себя, и я ощущаю, как по щекам текут слёзы.

Но резко поворачивает голову в мою сторону и его руки сжимаются в кулаки. Он как будто пытается убить меня невидимой стрелой. Ощущаю её, что чуть не теряю сознание. Инстинкты снова срабатывают, и я отползаю с сумасшедшей для себя скоростью, а когда чувствую в себе силы, вскакиваю и бегу, не оглядываясь. Сталкиваюсь с переодевшимся Райли при входе, он хочет у меня что-то спросить, но я отпихиваю его плечом и несусь в раздевалку. Плотно закрыв за собой дверь, щёлкаю замком и отступаю, пока не упираюсь в шкафчики спиной. Скатившись по ним, притягиваю ноги к груди, пока моё сердце отчаянно бьётся, а тело сотрясает нервная крупная дрожь.

– Господи, – шепчу и закрываю лицо руками. Даже не помню, как это произошло. Я поцеловала его, была под действием адреналина и утратила всю способность разумно мыслить. Его лицо с ярко выступающими скулами и такое злое до сих пор стоит перед глазами.

Этот вид страха мне незнаком, я ощущаю каждой клеточкой тела его и пытаюсь быстро насыщать тело кислородом. Голова по щелчку включается, и я судорожно расстёгиваю на себе комбинезон с такой силой, что ткань трескает. Но я должна спастись, должна бежать отсюда, как-нибудь добраться до дома. Паника внутри, и я переодеваюсь, бросая купленную для меня одежду в пакет и натягивая свою. Я не могу уйти через дверь и взглядом нахожу окно, но громкий стук в дверь меня останавливает на месте. Задерживаю дыхание.

– Мишель, это Райли, – говорит посетитель, и я облегчённо вздыхаю. От напряжения перед глазами мелькают чёрные точки, а ноги становятся ватными.

– Я довезу тебя. Твои вещи у меня, – продолжает он.

Быстро подбегаю к двери и открываю замок, распахивая её настежь. Наверное, мой вид смахивает на обезумевшую психбольную, потому что Райли отступает на шаг от меня.

– А где он? – Шепчу я.

– Он уехал, – спокойно отвечает мужчина и указывает мне рукой на проход.

Сглотнув, я выхожу из своего укрытия и иду за Райли, широким шагом двигающегося к выходу из этого злополучного места. Мои губы горят, всё ещё ощущая детский поцелуй. Но таких эмоций я ещё не испытывала. Только сейчас немного придя в себя, понимаю, что мои желания перемешались с реальностью, и я оступилась.

Райли останавливается у спортивного «Порше» и открывает мне дверь. Я опускаюсь на сиденье и тут же пристёгиваюсь. Обернувшись назад, замечаю свою сумку и, немного потянувшись, хватаюсь за неё, как за щит, перетаскивая себе на колени. Райли располагается на своём водительском месте и заводит мотор. Мы выезжаем с парковки, и я чувствую, как воздух из расслабленного меняется на напряжённый. Отворачиваюсь к окну и закрываю глаза, глубоко дыша.

– Что ты сделала с ним? Он вышвырнул Майкла и сам сел за руль, – спрашивает Райли.

– Я…я, по-моему, его поцеловала, – мой голос звучит так жалобно и тонко, что снова ощущаю горячие слёзы в глазах.

– Ты что сделала? – Переспрашивает он громче.

– Поцеловала его в губы. Я не знаю, как это получилось, я просто отключилась, я…я дура, – всхлипываю.

– Матерь Божья! Мишель, ты смерти захотела? – Взрывается он и резко сворачивает на обочину, что я сжимаюсь на сиденье.

– Я не специально, – оправдываясь, смотрю на шокированное лицо Райли. – Не помню, как это получилось, понимаешь? Я…а он… мне было так весело. Голова не отвечала… не знаю, правда. Честно.

– Вот, чёрт, – вздыхает он и запускает руку в волосы, откидываясь на подголовник.

– И что теперь будет? Он поедет кого-то бить из-за меня? Или убьёт? – Панически произношу я.

– Теперь он будет выпускать пар и это будет жёстко, – горько усмехается он.

– Ник будет бить нижнюю? – Повторяю вопрос севшим от страха голосом.

Райли поворачивает голову в мою сторону и, прищурившись, хмурится, рассматривая меня.

– Так он действительно тебе разрешил звать его Ником, – утвердительно говорит он, и я киваю.

– Да, а почему нет?

– Я не должен тебе этого говорить, только он. Да, чёрт возьми, даже мне запретил себя так называть! – Он ударяет от злости ладонями по рулю, что я вздрагиваю от этой агрессии.

– Почему? – Упёрто спрашиваю я.

– Потому что… – он делает глубокий вздох и поворачивается ко мне, – его так называл один человек, который принёс ему только боль и страдания.

– Кто?

– Этого я не могу сказать, это его жизнь, не моя. Мне запрещено даже об этом упоминать, – Райли качает головой и поджимает губы.

– Какая-то женщина, которую он любил? – Допытываюсь, пока сердце сжимается.

– Я не могу ответить тебе, Мишель. И он никого не любил той любовью, о которой ты думаешь. Он не может любить, хотя это бы спасло его.

– Спасло отчего?

– Не спрашивай. Большего я не скажу тебе. Только теперь пойми – мой друг, предоставил тебе возможность самой решать, даже как его называть. А это очень много для такого как он. А ты нарушила его доверие и его правила.

– Потому что поцеловала, когда это его фобия?

– Да, – кивает Райли. – Скажи, ты любишь боль?

– Нет.

– Вообще, никакую, даже если она возбуждает?

– Меня не возбуждает боль, Райли. Для меня это ад на земле.

– Так вот теперь представь, что бы ты чувствовала, если бы он взял и насильно тебя привязал и избил?

– Это было бы… ужасно, чудовищно и… запретно, – кривлюсь я от своей фантазии. – Он бы сломал меня.

– Сейчас ты сделала примерно то же с ним. Так каково ему? – Райли поворачивается ко мне, и я осознаю в реальности, что слишком многое себе позволила.

– Я не хотела, – едва слышно произношу и опускаю голову.

– Никто из нас не хочет.

– И что мне теперь делать? – Сипло спрашиваю я.

– Он тебе нужен? Вообще, нужен, как мужчина, как партнёр, как любовник? – Интересуется он.

– Не знаю. Всё очень странно и страшно, – качаю головой.

– Подумай. Для начала тебе следует разобраться с собой, а потом поговорим, если ты шагнёшь в его сторону, – отвечает он и выруливает на дорогу.

Устало отворачиваюсь к окну и смотрю на пробегающие пейзажи. Я думала, что это всё игра… его игра. Но оказалось, что Ник живой. А я его обидела, нарушила его табу, причинила боль сама, того не ожидая. Это убивает меня изнутри, ломает кости с характерным звуком, потому что я кривлю душой, когда говорю, что не знаю, что хочу от Ника. Я хочу его… полностью, помочь ему, узнать о нём всё, что можно, и самой открыться. Я боюсь за него, боюсь, что сегодняшний случай навсегда забрал его из моей жизни. И не представляю, как это поправить.

Как только мы въезжаем в город, Райли спрашивает у меня адрес, и я на автомате отвечаю ему, продолжая думать о том, насколько чудовищно поступила по отношению к Нику. Ведь с моей стороны это принуждение, когда он этого не делал.

Машина останавливается у моего дома, и я кивком благодарю Райли, уже собираясь выйти, но он неожиданно хватает меня за руку и заставляя тем самым посмотреть на него.

– Продолжай, слышишь? Продолжай давить на него, ты сможешь, а я помогу тебе. Ты нужна ему, я теперь это отлично увидел. Если бы кто-то другой сделал то, что ты, он бы разорвал. Да я даже опасаюсь представить, что бы было. Но он переборол в себе это и ушёл, чтобы разобраться самому. Он боится сделать тебе больно, хотя от этого получает наслаждение. Продолжай, Мишель, продолжай, – шепчет он, а мои глаза расширяются.

– Ты такой же, как он? – Спрашиваю я.

– Да, только он жёстче, он практикует крайнее наслаждение.

– Садист?

– Да, но без убийств и расчленёнки. Но из Доминантов, он садист и его нижние безумно чтят его за это. Вытащи его из этого говна, покажи ему, что мир не чёрный, а светлый. Вспомни то, что он рассказал тебе. Почитай книги по психологии. Дойди до истины, заставь его открыть тебе её. Он ошибся раз, выбрав неправильного человека. Но ты. Тебе можно доверять.