– С чего такой вывод? – Матисон откинулся на спинку стула в ожидании ответа.

– Вы хмуритесь каждый раз, когда смотрите мне в лицо.

Он молчал. Сидел, как ленивый хищник, постукивал пальцами правой руки по столу, взирал на меня, слегка склонив голову, и молчал.

– Не хотите отвечать? – снова спросила, хотя страх уже начал возвращаться.

Теперь босс напоминал мне гепарда. Такая большая лощеная киса. И если бы у него был хвост, то, не сомневаюсь, сейчас он бил бы им по полу. Размеренно и раздраженно.

– Вы в моем вкусе, – вдруг сказал шеф, когда я уже перестала ждать и начала корить себя за идиотизм. – Вернее, не совсем в моем, но я помогу добиться совершенства. Слишком неухоженная кожа, вечно растрепанные волосы и искусанные губы. И я мог бы просто сказать: займитесь собой, Алисия. Но ведь вы пойдете на распродажу и снова купите помаду цвета "моя бабушка так ходила, и было хорошо".

– Далась вам моя помада! – выпалила громче желаемого и тут же устыдилась: – Простите.

– Продолжайте, Алисия, – снисходительно ухмыльнулся он. – Мне нравятся эти вспышки самоубийцы в вас. Такая смелая и гордая мышка… С тихой играть не интересно.

– Вы… – я умолкла, увидев приближающегося официанта. А Матисон лишь улыбнулся еще шире, давая понять, что этот разговор еще не закончен…

К чести босса нужно заметить, что еда в ресторане действительно оказалась превосходной. Выше всяких похвал. И пусть он в первую очередь заботился о себе, а надо мной лишь хотел посмеяться, но, доедая потрясающие итальянские пельмени из пресного теста с мясом, сыром и овощами, я вдруг поняла, что в подобном месте просто не могло быть невкусных блюд. Кроме того, Томас молчал все время, пока мы ели. За это я была готова простить ему несколько особенно гадких шуток.

Дело в том, что я не просто была голодна, хотя и это тоже. Важнее было то, чего не знал Матисон, да и не мог знать: еда в некотором смысле была моим фетишем и спасением. Вернее, ее приготовление. Как только на душе становилось особенно паршиво, а тоска пробиралась слишком глубоко в мысли, я готовила. Много, с энтузиазмом и позабыв обо всем на свете. Кулинария была моим избавлением от вечно плохого сна и от постоянно грызущих мыслей. И попробовать по-настоящему вкусное творение профессионального шеф-повара было восхитительно.

– Вина не предлагаю, – разобравшись со своей порцией мяса и пасты, проговорил Матисон. – Вы и без него ведете себя слишком странно.

Я лишь выдавила улыбку в ответ.

Если он и хотел задеть меня – не вышло, слишком хорошо себя теперь чувствовала. К тому же, мы вот-вот должны были наконец расстаться, и я уже предвкушала теплую постель и долгожданный сон.

Когда мы вновь оказались на улице, то безропотно пошла за боссом к его авто и быстро юркнула на сиденье.

Матисон, видимо, устав от собственных издевательств, сел рядом и, повернувшись ко мне, уточнил:

– Куда? Адрес, Алисия. Куда тебя отвезти?

Я ответила, назвав не самый престижный район Бронкса, и снова уловила выражение брезгливости на безупречном лице Томаса.

– Мог бы и догадаться, – услышала перед тем, как звуки музыки вновь заполнили салон авто.

Все мое благое расположение духа улетучилось, как и не бывало. Как бы я не старалась абстрагироваться от колких замечаний и презрительного отношения Томаса ко мне, оно все равно задевало. Одна эмоция брезгливости запустила водоворот мыслей и воспоминаний, вгоняющих в абсолютно подавленное, депрессивное состояние.

Безумно хотелось психануть и выпрыгнуть из движущейся машины, лишь бы только не сидеть рядом с человеком, которому я жаждала влепить сотню пощечин, и не факт, что ограничиться ими. А потому, едва кадиллак остановился возле моего дома, я выскочила, даже не попрощавшись. Кажется, еще и дверью хлопнула, но за это уже не ручаюсь – слишком была расстроена.

Старый, плохо работающий замок квартиры поддаваться упорно не желал, лишь усугубив мое состояние. Когда же вошла в собственное жилище, просто-напросто сползла по двери на пол, бросив сумку где-то рядом и уткнувшись лбом в колени. Как же я устала…

Не знаю, сколько так просидела, помню только, что титаническими усилиями заставила себя встать и отправиться в душевую. Пощечины Матисону были не единственным желанием – смыть чужие прикосновения мечталось не меньше…

Я любила струи воды, любила стоять под ними, расслабляясь физически и морально, однако в этот раз вода совсем не помогала успокоиться. Покрасневшая кожа уже болела от ожесточенных движений грубой мочалки, но я никак не могла остановиться – смыть, стереть, убрать малейшие напоминания о том, что произошло. Ненавижу!

Но, как бы я ни старалась, как бы я ни проклинала себя за те события, где-то глубоко в душе понимала – мне нравилось. Мне нравилось то, что он творил, мне нравились ощущения, что дарили его пальцы, мне нравилась слабость в ногах, сохранившаяся до сих пор. И… я была предана не только собственным телом, но и чем-то внутри.

Меня тянуло к Томасу Матисону. Он действовал на меня, как крепкий алкоголь. Манил, будоражил кровь, вызывал желание попробовать еще и еще, опьянял. Но после подобного времяпровождения всегда наступает утро, вынуждающее окунуться в реальность с головой. Утро, в котором появляется в два раза больше проблем…

Но был ли у меня выбор? Либо стать шлюхой, либо потерять Шин. Третьего не дано.

Захотелось расплакаться, но я себе не позволила. А потом вновь вспомнила о брезгливом выражении привлекательного лица… и затряслась от злости. Резко выключив воду, пулей вылетела из душевой, на ходу вытираясь и одеваясь в домашний, изрядно поношенный свитер. Давно следовало его заменить, но он был длинным, теплым, уютным и любимым. Нет, вряд ли я когда-нибудь смогу с ним расстаться!

Фурией преодолев путь из душевой в кухню, не менее остервенело стала опустошать холодильник и ящики: мне требовалась пищевая терапия! Только еду я не есть буду, а готовить. Ингредиенты, конечно, жалко – я старалась не сильно тратиться на продукты, но сейчас без этого просто не выдержу.

Пока замешивала тесто для обожаемого мной пирога, рецепт которого знала наизусть, продолжала думать о сложившейся ситуации и проклятом Матисоне. Надеюсь, ему сейчас икается!

Мое персональное успокоительное работало, и я, уже не психуя, приступила к анализу, ну, или гаданию. Тут уж с какой стороны посмотреть…

Итак. Матисон. Второй человек в компании после Лейблант. Фактически – ее правая и левая рука. Может, даже спинной мозг. Богат, красив, привлекателен. Привык к вниманию женщин, эгоистичен, для него не существует рамок. Любит дорогих и шикарных особ женского пола. Вопрос: зачем ему я? Ну, тут можно оправдать особой любовью к девственницам. Наверное.

Ладно, дальше. Томас тратит на меня громадные суммы, приводя в порядок. Также всячески развращает и насмехается. От воспоминаний о всех оскорблениях во мне снова заклокотала злость. Интересно, сколько еще так выдержу?

"Долго, – подсказало что-то внутри меня. – Пока Шин не выздоровеет."

Продолжим. Босса передергивало якобы от моего неухоженного вида. Хотя… В душе все же разлилось тепло от того, что я в его вкусе. Приятно.

И что мы имеем в итоге? Да ничего, вопросов даже не уменьшилось… Но все-таки:

Зачем Матисон взял меня личным помощником? Ради секса.

Почему именно я? Девственница?

Почему не мог найти другую невинную? Ну, потому что я "везунчик", иначе не скажешь…

Анализ не удался. Зато тесто вышло просто потрясающим. Запихнув пирог в духовку, направилась на поиски телефона – я обещала сестре позвонить сегодня.

Глубоко вдохнув и выдохнув несколько раз, успокоилась и набрала нужный номер, а дождавшись робкого "да", радостно выдала непрерывной речью:

– Привет, моя прелесть! Надеюсь, ты еще не спишь. Как поживаешь? Как твой день? Что нового? Сделала уроки? Выполняю свое дневное обещание позвонить тебе и подробнее все рассказать. Видишь, какая у тебя сестра ответственная?

О нет, подобный стиль разговора не был привычен для меня, но он веселил младшенькую, а мне очень хотелось, чтобы она радовалась. Мой сумбурный монолог был вознагражден звонким смехом на том конце провода.

– И тебе привет, ответственная сестра. Не помню все заданные вопросы, но на некоторые ответить точно могу: день неплохо, начала новую книгу, кстати, классную. Будет время – тоже прочитай, я тебе ее дам, на выходных уже закончу. Ты же придешь в воскресенье?

– Конечно, – сказала, обрадовавшись, что хоть в выходные не буду видеть свой персональный кошмар – Матисона.

– Круто! Так вот, уроки сделала. К слову, не могла бы ты зайти в школу за новыми заданиями? Мисс Росс я уже написала, она сказала, что на днях составит для меня расписание.

Ох… Как же это было некстати… Но ответила я не это:

– Ты – маленький вредный эксплуататор. Зайду.

– Спасибо! – Давно меня так радостно не благодарили… – Алисия, ты днем обещала рассказать подробности о новой работе. Как тебе она? Трудно? А что с начальством? Хорошее попалось?

Непроизвольно, но у меня все же вырвался тяжкий вздох. Умела Шин задавать правильные вопросы…

– Да, все отлично, – с улыбкой на лице, приступила к вранью я. – Большая зарплата. Шеф прекрасный – выдал мне щедрый аванс и даже поужинать в ресторан пригласил.

– Ого! – в голосе младшей было слышно удивление. – А он красивый?

– Шеф? Да, – едва сдержалась, чтобы мой голос прозвучал ровно.

Но сестра на другой стороне трубки ничего не заметила. Кажется, она действительно была за меня рада:

– Неужели нам и впрямь повезло? Это так здорово! Очень за тебя рада…

Ох, Шинни, моя маленькая Шинни, знала бы ты правду… Правду, от которой у меня на глаза наворачивались слезы…

Сестренка еще что-то рассказывала, радостно щебеча, я же лишь изредка поддакивала, чтобы сохранить видимость внимательности. Меня снова начала одолевать тоска…

Точку в нашем разговоре поставил пищащий звук таймера на духовке.