Эндрю хохотнул.

— Ольшанский, ты хоть и гений, но дурак, честное слово. Ты знаешь, сколько за ваш проект заплатили американцы?

Игорь не знал, но, судя по виду Эндрю, сумма была баснословная.



23

10 апреля 2018 года

Вторник

— Игорёк, можешь разговаривать?

Когда Ольшанский брал трубку, он даже не посмотрел на экран, потому удивился, что звонила мать. Это было действительно неожиданно — Надежда Петровна неделями не выходила на связь, и то, что у неё вдруг проснулся интерес к общению с сыном, не свидетельствовало ни о чём хорошем. Скорее всего, надо было что-то сделать, вот и позвонила человеку, который точно не откажет.

— Могу, — кивнул он.

Игорь и вправду не делал ничего важного. Их команда пока что отдыхала, новый проект ещё никто не дал, да и Ольшанский сомневался, что хочет в этом участвовать. Заказчики с ним, к счастью, не связывались, Эндрю пока что ничего не сообщал.

Возможность сделать паузу вообще была уникальной. Так и хотелось воспользоваться создавшимся окном и улизнуть куда-нибудь с работы, пока не поймали, спрятаться, чтобы не нашли, и сменить все контакты.

— Что ты хотела, мама? — спросил он, поняв, что Надежда Петровна сама так и не заговорит.

Обычно женщина не ограничивала себя в запросах, и долгая пауза смутила Игоря. Как оказалось, не зря — когда она заговорила, ему захотелось провалиться под землю.

— Я общалась с Яночкой, — вкрадчиво начала Надежда Петровна. — Она такая счастливая… Так хочет этого ребёнка! Всё-таки, горе той женщине, что никогда не сможет испытать этого счастья. И, Игорь, у Яночки есть подозрения, что твоя жена больна.

— У нас всё в порядке, — Ольшанский хотел сразу же повесить трубку, не раздумывая, но у матери были другие планы.

— Дорогой! — воскликнула она с таким энтузиазмом, что Игоря аж перекосило. — Ну как ты не понимаешь? Если сейчас ты закроешь себя в рамках этого брака, что будет потом? Ты хотя бы понимаешь, чем всё это может закончиться? Ты будешь глубоко несчастен. Игорь, я…

— Мама, твоя информация ложная.

Надежда Петровна презрительно хмыкнула, демонстрируя, что не верит ни единому слову своего сына.

— Да, конечно же! — воскликнула она. — Ложная! Тогда почему вы всё ещё не завели ребёнка? Ты женат на этой девушке не первый день и не первую неделю! Нет, я, конечно, рада, что ты не стал отцом чужого ребёнка, но…

— Мама, — не удержавшись, оборвал её Игорь, — я знаю, что ты даже не понимаешь, что именно говоришь, у тебя не хватило бы ума придумать такие гадости. И мне всё равно, кто поселил эти абсурдные мысли в твою голову. Но я не хочу слышать о Саше ни единого дурного слова. У нас нет детей, потому что мы пока их не планировали. Это всё, что я хотел тебе сказать. И, надеюсь, ты больше не будешь мне звонить по такому поводу. Что-нибудь ещё?

— Но я только помочь…

— Пока, мама, — холодно попрощался он. — Постарайся больше не беспокоить нас с Сашей по таким пустякам.

Надежда Петровна наверняка крикнула что-то ещё в трубку, но Игорь уже этого не услышал. Он вообще жалел, что принял вызов.

Но больше эту ошибку повторять не планировал.


22 — 21


22

11 апреля 2018 года

Среда

— Мой внук стал напоминать мне зыбкую тень, — Ева Алексеевна скептически взглянула на полную тарелку, к которой Игорь до сих пор даже не прикоснулся. — И не собирается ужинать. Его супруга съела три зёрнышка, как та птичка, и ушла, ссылаясь на срочные дела, а этот даже не догадался придумать отговорку, чтобы его не заставили кушать! Что за ребячество, Игорь?

— Я не голоден, спасибо, ба.

Игорь знал, что то, что приготовила бабушка, однозначно будет вкусно, но почему-то даже пробовать не хотелось. После вчерашнего разговора с матерью, подробности которого он никому раскрыть, разумеется, не мог, стало совсем паршиво.

Саша всё ещё надеялась, что он одумается и поедет за границу. Не потому, что верила в перспективы, хотя и это тоже. Игорь чувствовал сквозивший в её словах посыл: встретишь там какую-то здоровую девушку и будешь с нею счастлив.

Он же всё ещё верил в то, что современная медицина при наличии средств может излечить почти всё, что угодно. Но жена не желала и слышать о лечении. Устала, измоталась, может быть, потеряла остатки надежды…

Да ещё и мама! Вот уж кому точно не следовало лезть в и без того запутанные отношения. Надежда Петровна никогда не обладала умением дать мудрый совет, но промолчать тоже не захотела. А могла бы, ей точно не помешало бы…

— Ты не только не голоден, а ещё и ужасно расстроен, — как всегда внимательная, отметила бабушка. — Скажи, что случилось? Это из-за Саши?

— И из-за Саши тоже, — сдался Игорь. — Разумовская прилюдно сообщила, что я еду в Америку — но я туда не еду. Не хочу. Саша убеждает, что мне там самое место. Перспективы, карьера. Да какая карьера? Чтобы я днями и ночами работал, а потом обнаружил, что не могу встать с кресла? Выжмут все соки и вышвырнут на помойку. В лучшем случае, отправят домой, где я уже тоже никому не буду нужен.

Бабушка кивнула. Очевидно, она придерживалась такого же мнения.

— Ну так откажись, — предложила она. — Разве тебе нельзя это сделать?

— Я уже отказался, — пожал плечами Ольшанский. — Только легче не стало. Саша очень переживает из-за своих проблем со здоровьем, постоянно твердит мне, что эти отношения не имеют права на жизнь. Начальница скоро загрызёт. И, если честно, мне даже не хочется выходить на работу. Впервые за всё время.

Ева Алексеевна вздохнула.

— Дети у вас будут, я уверена, — промолвила она. — Наступит переломный момент, и всё будет хорошо. Я чувствую. А твою бабушку предчувствие ещё никогда не подводило! Между прочим, именно оно вывело меня на научную новизну в докторской!

Игорь рассмеялся. Только его бабушка могла говорить о таких серьёзных вещах с улыбкой.

— Хочется верить, что ты права.

— А работу брось, — посоветовала она. — Займись чем-нибудь другим. У тебя же мои мозги, Игорь! — женщина шутливо постучала пальцем по лбу. — Ты мог бы заниматься наукой! Это не обязательно забирает всё время, параллельно можно работать…

— Это у Регины-то?

— Ну, я так понимаю, ваша фирма — далеко не единственная и не самая лучшая в городе.

Игорь удивлённо кивнул. Он почему-то даже не рассматривал такой вариант, постоянно привязывался к чему-то и отбрасывал возможность сменить рабочее место.

Теперь же слова бабушки открыли ему глаза. Ведь это действительно развитие, только не в другой стране, а здесь, на месте. Не придётся ничего бросать, не придётся избавляться от того, что дорого ему.

— Ты подумай, — Ева Алексеевна придвинула к нему тарелку. — Хорошо подумай. А потом примешь решение. Но это надо делать сытым, Игорь. Сытым!

— Хорошо, ба, — подчинился Ольшанский. — Слушаюсь и повинуюсь!

За такой совет можно было съесть не только бабушкину вкусную еду, а и мамин чесночный торт, право слово!



21

12 апреля 2018 года

Четверг

Стук в дверь, вероятно, отвлёк Регину от чего-то важного; она долго шелестела внутри, что-то прятала, наверное, прежде чем громко произнесла:

— Открыто!

Игорь не стал мяться на пороге. Обычно Разумовская с удовольствием наблюдала за тем, как одолеваемые сомнениями сотрудники сдавались под её напором. Чужая уверенность её почему-то веселила, хотя Ольшанский не понимал причин.

— Здравствуй, — протянула Регина, делая шаг навстречу. — Однако, я думала, ты ещё будешь довольно долго решаться. Надеюсь, ты согласен? Наши заказчики…

— Нет.

Она удивлённо вскинула бровь. Ольшанский и прежде не горел желанием никуда ехать, но его упорство удивило начальницу. Она, выдавая собственные сомнения, вздрогнула, хотя человеку, плохо знающему Регину, этот жест показался бы вызывающим, даже попыткой ещё выше вскинуть голову.

— Нет? — переспросила она. — Ты отказываешься от возможности поехать в Америку, получить работу своей мечты в стране, куда мечтает уехать каждый, ещё и на легальных основаниях, на всё готовенькое?!

— Работа моей мечты доступна и в моём родном городе, — ответил Игорь. — Легальные основания и всё готовое — тоже. Менталитет американцев, их жизнь и их страна не кажется мне чем-то сверхъестественным, чтобы ради этого бросать всё здесь.

— И ты предполагаешь, — протянула Регина, — что после такого отказа я смогу относиться к тебе так, как прежде? Как к профессионалу, который на всё готов ради своего дела? Этот проект — проект мечты! Я отдала его тебе, надеясь, что смогу хоть кому-то помочь выбраться, попасть туда, куда…

— Мне всё равно, как вы будете ко мне теперь относиться, — безэмоционально ответил Игорь. — Я увольняюсь.

Он опустил на край стола заявление.

Разумовская уставилась на него так, словно не понимала, что происходит.

— Подпишите, — Игорь протянул ей ручку. — Это всё, что от вас требуется. Дальше я сам занесу его куда нужно.

— Я не буду это подписывать, — отрезала Разумовская.

Она развернулась на сто восемьдесят градусов и, чеканя шаг, направилась к своему креслу. Потом опустилась в него преувеличенно плавно, вероятно, пытаясь подчеркнуть собственную грациозность и властность. Игорь не сдвинулся с места, никак не отреагировал на её демонстративные действия.

— Регина Михайловна, — произнёс он с лёгкой улыбкой на губах, — мы с вами работаем уже довольно много времени вместе. Не год и не два. И ваши уловки уже давно на меня не действуют. Одна подпись, две недели отработки, и мы с вами больше видеться не будем.

— Я уже сказала, — произнесла она, отбивая наманикюренными ногтями ритм на подлокотнике кресла, — что не подпишу. В конце концов, зачем мне избавляться от своего самого талантливого проектировщика?